Флорентийские строительные комиссии

Купол собора Санта Мария дель Фьоре во Флоренции (1420—1436)

Cобор Санта Мария дель Фьоре во Флоренции / www.brunelleschi.ru В истории возведения купола впечатляет широкое участие городской общины. Систематически собирались строительные комиссии, включающие представителей синьории и цехов шерстяников и купцов, привлекались консультанты и советчики, уполномоченные цехов опасались опрометчивых шагов и непродуманных трат. Постоянно по ходу строительства совершенствовались строительные методы, приходилось изготавливать новые модели и рисунки. К смелым предложениям Брунеллески, которые в дальнейшем себя полностью оправдали, относились недоверчиво и с опаской. В договорах постоянно подчеркивалось, что Брунеллески дозволено будет применить свое новое изобретение лишь в том случае, если оно получит поддержку, что его методика будет принята только после того, как она себя оправдает, что ему будет заплачено, когда убедятся в эффективности его замысла, и он заранее обязуется внести нужные поправки по ходу дела. Все время назначали в соавторы Гиберти, хотя в его помощи Брунеллески не нуждался, поскольку он намного превосходил его в технической сноровке. Но это делалось для контроля, чтобы иметь возможность проверять действия одного мастера советами другого. При обсуждении разных вариантов проектов и технических решений претенденты должны были защищать свою идею, а также анализировать работы своих конкурентов.

Несомненно, такой порядок вещей нервировал Брунеллески, но он принужден был с ним считаться, так как республиканский строй открывал широкий доступ для обсуждения спорных вопросов искусства и рядовым гражданам. Известно, что с середины XV века строительные комиссии, состоявшие из представителей синьории и цехов, начали приобретать дурную славу. На смену им пришел диктат Медичи, а позднее — монархов, бюрократов и узких специалистов. Манетти оплакивал этот процесс, Вазари принял его безоговорочно. Конечно, в бесконечных спорах вокруг проектов технического осуществления купола был оттенок известной беспорядочности, своего рода «анархизм». Но он обладал и своими глубоко положительными сторонами. Граждане, на различных уровнях, имели право принимать участие в культурной жизни города, в обсуждении важных художественных проблем и вопросов о том, какому стилю отдать предпочтение. Между обществом и художником наблюдался живой контакт, что особенно ярко сказалось в повышенном интересе флорентинцев к новшествам Филиппо.

Брунеллески очень точно описал обстановку, в которой ему приходилось работать на протяжении всей своей жизни. Он выполнял заказы коммуны, деньги брались из государственной казны. Поэтому работа Брунеллески на всех ее стадиях контролировалась разного рода комиссиями и назначавшимися коммуной чиновниками. Каждое его предложение, каждая модель, каждый новый этап в строительстве подвергался проверке. Его снова и снова заставляли участвовать в конкурсах, получать одобрение жюри, состоявших, как правило, не столько из специалистов, сколько из уважаемых граждан, зачастую ничего не понимавших в существе вопроса и сводивших при обсуждениях свои политические и частные счеты.

Брунеллески приходилось считаться с новыми формами бюрократии, сложившимися во Флорентийской Республике, это был конфликт человека нового времени с новыми формами организации общества. Если до конкурса на возведение купола собора Санта Мария дель Фьоре Брунеллески оставался «частным» человеком, свободным в выборе занятий и развлечений, то теперь он стал человеком государственным, жизнь которого была расписана по часам. Он работал сразу на нескольких объектах, руководил большими группами мастеров и рабочих. Параллельно со строительством собора в том же 1419 году Брунеллески приступил к созданию комплекса Воспитательного дома. Фактически Брунеллески был главным архитектором Флоренции; он почти не строил для частных лиц, выполнял преимущественно правительственные или общественные заказы. В одном из документов флорентийской Синьории, который датируется 1421 годом, его называют: «муж проницательнейшего ума, одаренный удивительным мастерством и изобретательностью».

Чтобы создать столь сложную систему купольного перекрытия, Филиппо надо было хорошо знать математику и законы статики. И поскольку члены строительной комиссии не очень были в этом искушены, ему приходилось вступать в конфликты (в частности с автором «Парадизо» Джованни Герардо да Пра-то, с которым он обменялся язвительными сонетами, и с каменщиками, объявившими забастовку). Эта забастовка ясно показывает, что непривычные методы Брунеллески воспринимались как нарушение «старых, добрых традиций» и порождали стихийную оппозицию, преодолеть которую мог только такой сильный и волевой человек, каким был Филиппо, всегда твердо знавший, чего он хочет. Возведение купола без лесов было для его современников знамением возросшей человеческой свободы от слепых сил природы и косной традиции.