Флоренция — «колыбель изящных искусств»
На рубеже XIV-XV столетий готика полностью господствовала в итальянском искусстве. Господствовала она и во Флоренции. Но здесь это была готика особого рода — более сдержанная и строгая, во многом сохранившая связи с традициями проторенессансного искусства. Поэтому и готика могла быть использована в отдельных аспектах зачинателями нового движения — Брунеллески, Донателло, Мазаччо. Но в целом они относились к ней враждебно, ощущая свою гораздо большую близость к великим мастерам Проторенессанса и к античному искусству.
Тяга к ясному, гармоничному строю античных форм несомненно существовала, но она еще не получила столь четких очертаний, как в середине века. К началу столетия на каждом шагу давали о себе знать готические отголоски и все настойчивее напоминали о себе проторенессансные традиции. Стал вступать в свои права и новый фактор — быстрое развитие математики, стимулировавшее открытия в области перспективы, теории пропорций и техники. Это тот фон, на котором выступает могучая фигура Филиппо Брунеллески, стоявшего в самой гуще общественной жизни Флоренции и быстро сделавшегося общепризнанным лидером нового направления.
Флоренция — «колыбель изящных искусств». Здесь больше, чем где-либо, достигалось совершенство во всех искусствах. Улицы и площади почти на каждом шагу останавливают взор. Флоренция как главный центр формирования нового общественного сознания, гуманистических тенденций выходит на первый план. Наблюдается расцвет демократических традиций в ряде центров Италии, традиций, берущих начало в древнеримской республике. В искусстве утверждается представление о человеке как о самом совершенном творении природы.
Имя Флоренция происходит от латинского Флорентия, т.е. цветущая — его присвоили римскому поселению основатели еще в I столетии до н.э., пожелав новому городу расцвета. Их пожелания сбылись в эпоху кватроченто в полную меру. Еще со времен Данте и Джотто город стал бесспорным центром культурной жизни Италии. Произведения Данте, Петрарки и Бокаччо, написанные на флорентийском диалекте вместо латинского языка, на котором писали тогда официальные документы и художественные произведения, возвело флорентийское наречие в ранг национального языка.
С экономическим развитием города богатство и власть концентрировалась в руках узкого круга семей, среди которых особое место принадлежало семье Медичи, на столетия ставшими фактическими властителями города. Медичи обрели экономический и политический контроль над городом, начиная с Козимо Старшего, в первой половине XV века. С него же начинается и история меценатства, которым всегда славилась семья. Несомненно, этот человек обладал немалым даром художественной интуиции и восприимчивости к талантам. Старшим сыном и наследником Козимо был Пьеро, а первенцем Пьеро — Лоренцо, прозванный Великолепным. Это определение полностью соответствовало ему — он был не только тонким и коварным политиком, но и знатоком и ценителем литературы и искусства, собиравшим вокруг себя лучших людей своего времени. Под знаком этих людей и проходит вся история XV века — века кватроченто.
Флорентийская культура первой половины и середины XV века разнообразна и богата. С 1439 года, со времени состоявшегося во Флоренции вселенского церковного собора, на который прибыли в сопровождении пышной свиты византийский император Иоанн Палеолог и константинопольский патриарх, и особенно после падения Византии в 1453 году, когда многие бежавшие с Востока ученые нашли прибежище во Флоренции, город этот становится одним из главных в Италии центров изучения греческого языка, а также литературы и философии Древней Греции. И все же ведущая роль в культурной жизни Флоренции первой половины и середины XV века, бесспорно, принадлежала искусству.
Так, во Флоренции, где было воздвигнуто столько замечательных зданий, возникло новое зодчество, ознаменовавшее переворот во всем западноевропейском архитектурном мышлении.
«Это почти рай, — писал из этого города Достоевский. — Ничего представить нельзя лучше впечатления этого неба, воздуха и света... Здесь есть такое солнце и небо и такие — действительно уж чудеса искусства (подчеркнуто Достоевским), неслыханного и невообразимого...»
И именно под этим небом, в лучах этого солнца новая архитектура не только возникла, но и расцвела, все решительнее продвигаясь на пути к совершенству.
Стройно расчленены в своих могучих горизонтальных фасадах, без башен и арочных взлетов, величавы, статны и картинны флорентийские дворцы: палаццо Питти, палаццо Рикарди, палаццо Ручеллаи, палаццо Строцци и чудесный центральнокупольный храм Мадонны делле Карчели в Прато. Все это знаменитые памятники архитектуры Раннего Возрождения.
Во времена Брунеллески Флоренция была городом тесным, с узкими улицами, на которых с трудом могли разминуться всадник и пешеходы. «Рыцарь из семейства Адимари... был высокомерным молодым человеком; во время прогулок по городу... когда он был на коне, он ехал с широко растопыренными ногами и занимал всю улицу... Так что прохожим приходилось начищать носки его сапог», — говорится в одной из новелл Саккетти.
Теснота улиц и площадей средневековой Флоренции диктовала особый вертикальный характер восприятия архитектуры. Чтобы увидеть здание целиком, необходимо было сильно закинуть голову - и тогда оно представало в головокружительном ракурсе, возносящимся к небу. При такой точке зрения все формы приобретали стремительную динамику взлета, пропорции искажались, линии смещались, истинные размеры здания оказывались недоступными рациональному восприятию и оценке. Восприятие архитектуры с близкого расстояния, снизу вверх, от подножия к вершине неизбежно создавало не только визуальный, но и эмоциональный, смысловой ракурс. Зритель оказывался по отношению к зданию - будь то храм, дворец или крепостная башня - как бы в позиции предстояния, рождавшего ощущение несоизмеримости величин и значений.
Культура Возрождения — городская культура и поэтому естественно предположить, что она преобразовывала именно городскую среду. И действительно, деятельность одного из самых выдающихся мастеров раннего Возрождения — Филиппо Брунеллески направлена была именно на это. Но в том и трагедия начала любой новой эпохи — создателям нового не суждено было увидеть плодов своего труда — то, что изменило облик средневекового города и в чем главную роль играл, несомненно, Филиппо. Все было довоплощено после его смерти, он мог лишь мечтать и строить, но не пожинать плоды. Для современного человека символ ренессансной Флоренции, если не всего Ренессанса вообще — купол Санта Марии дель Фьоре, возносящийся над городом и построенный Брунеллески (закончен уже после его смерти). Во времена же жизни самого мастера главной гордостью и отличительной чертой архитектурного облика города были высокие крепостные стены высотой около 12 метров с девятью 40-метровыми надвратными башнями и 73 сторожевыми башнями 20-метровой высоты. В городе высилось еще около 150 башен, принадлежавших частным лицам, колокольни и башни общественных сооружений.